Благотво- рительную вечеринку в поддержку двух ребят, которым нужна срочная операция, в ночном байкер-клуб «Секстон» открыл Андрей КОВАЛЕВ. «Забыл, забыл… Запах твоих волос… Как я тебя любил… До боли любил, до слез…» — песни Андрея словно обрушились откуда-то свыше на сгрудившихся гостей вокруг стилизованной сцены. Казалось бы простые слова и музыка! Но словно магнит манят к себе, и тысячу раз после слушаешь в наушниках «Гордость по венам… Будь откровенна: «Ты — моя женщина!». О, сколько женщин готовы сегодня сказать эти слова автору и исполнителю, бизнесмену и мужчине? Влюбленными глазами они встречают его и провожают на концертах, лайкают его странички в соцсетях интернета. Я скромно протягиваю ему свою книгу «Я — твоя женщина!» после выступления, а нескольким позже приезжаю в головной офис его компании «Экоофис», чтобы задать несколько вопросов.
Внизу под лестницей притулились два шикарных мотоцикла, отливающих серебристой чистотой. Поднимаюсь выше и попадаю в ауру встречающего телохранителя Олега и двух молодых помощников Ковалева. Пока ожидаю, осматриваюсь в небольшом кабинете, напрочь увешанном фотографиями звезд и живописью, близкой скорее прошлым векам. Догадываюсь, что большой черно-белый портрет красивой женщины в кокошнике принадлежит маме Андрея, певшей в Большом театре. Два добродушных песика постоянно крутятся у моих ног. Беру «Чарли» на руки и чувствую себя Донцовой. Новые посетители то появляются, то исчезают. Но вот наконец очередь дошла и до меня. Прохожу в приемные покои, и самым привлекательным мне кажется длинный стол вдалеке, заваленный исписанными листами бумаги…

 — Андрей, в одном из последних ваших интервью была фраза, что вы — не шоу-бизнес и не имеете к нему никакого отношения. Тогда чем вы занимаетесь? Шоу-меценатством?
— Когда я сказал, что я — не шоу-бизнес, конечно в этих моих словах была известная доля кокетства. Почему? Потому что заниматься творчеством и не быть хотя бы частично интегрированным в некую структуру шоу-бизнеса в наше время практически невозможно. И когда я говорю, что я — не шоу-бизнес, то имею в виду интриги, склоки, которые там происходят, группировки, разборки. Я вне этого! Я принципиально не хочу участвовать в скандалах. Я сам по себе. Конечно у меня огромное количество друзей и знакомых среди артистов, среди программных директоров радиостанций и ответственных лиц внутри каналов. И без этого нельзя. Потому что слабо верится, что есть люди, которым нравится писать в стол. Любой артист, поэт или композитор хочет, чтобы его песни звучали. И естественно мне приходится ходить на радио, ходить на телевидение. То есть помимо того, что я очень люблю — написания песен, репетиций, работы в студии и концертов, — конечно надо посещать ток-шоу и прочие программы. И без этого никуда не денешься!
— То есть по-вашему весь российский шоу-бизнес покрыт негативом интриг, скандалов и расследований?
— На мой взгляд, главная проблема в том, что в России нет шоу-индустрии! Если на западе ты талантливый человек или играешь в талантливой группе, но чего-то не хватает — дорогих инструментов, денег на хорошую студию, то всегда найдется продюсерская компания, которая возьмет этого артиста и заключит с ним контракт. Может быть на первом контракте они заработают немного, но разбирающиеся люди сделают из этого артиста необходимый формат, сами выпустят альбом и раздадут его на радиостанции, организуют концертные площадки. А артист будет выполнять свою главную задачу — писать мега-хиты, репетировать и концертировать.
У нас же ничего этого нет! В нашей стране каждый артист бьется как рыба об лед. Конечно, когда ты достигаешь неимоверными трудами (и это считанные единицы) какого-то уровня популярности… Можно привести в качестве примера нашу знаменитую тройку: Лепс, Ваенга и Михайлов, которые в жизни перетерпели много чего… Причем все песни Стас Михайлов написал еще 15 лет назад, а стал популярным, допустим, пять лет назад. То есть десять лет он бился, мыкался и не мог никак пробиться. А на западе индустрия сама ищет таланты везде, где только можно!
— Может их там мало?
— Не думаю! Просто у нас все живут по принципу «человек человеку — волк» и каждый сам за себя. Кому-то повезло, и у него стал продюсером Константин Меладзе или Виктор Дробыш, у которых есть хоть какие-то организаторские зачатки. А кому-то не повезло — и он спился, стал потреблять наркотики и погиб. Хотя мог бы стать звездой покруче Мадонны!
— Но не все же, кому помогают продюсеры, потом имеют характер продолжать то, о чем заявили? Многие мелькнули и расслабились, сочтя свою миссию исполненной.
— Очень часто меня молодые артисты спрашивают: «Андрей, что нужно сделать, чтобы стать звездой?». Вариант один — пахать! Потому что если в песне будет заложена энергия преодоления, работы через тернии, то она обязательно рано или поздно понравится сначала хотя бы вашим близким друзьям. А после по цепной реакции через друзей — и другим людям… А сидеть и ждать, что кто-то заметит выложенную песню в интернете и поставит на радио и телевидение — в России нереально! Замкнутый круг… Чтобы вы были везде на ТВ и радио, вы должны собирать большие площадки. А чтобы собирать большие площадки, вы должны быть везде на радио и ТВ.
— Андрей, вы также отдистанцировались и от политики. Вроде как «наелись» ею и спрятались. Но так или иначе любой человек с нею связан, даже если не отдает свой голос на выборах. Так может все таки выскажете свою оценку сегодняшней политической ситуации в стране?
— Она сложная, но стабильная. Мне не все нравится. Мне не нравится, что у нас малый и средний бизнес не имеет никакой поддержки. Мало того, что как трава в поле растет, так еще и все стараются собрать урожай на только появившихся ростках. Я считаю, что государство только тогда станет сильным, когда перестанет душить налогами своих граждан на их первых предпринимательских шагах. Потому что человеку нужно давать чувствовать себя хоть маленьким, но собственником, обладателем своего дела, которому он учился и которое теперь продает, чтобы прокормиться!
В Италии например 90 процентов ВВП — это малый бизнес. А у нас — 5 процентов. Это по статистике, а то еще может в реальности и пяти нет. Ярким показателем того, как правительство относится к своему народу, было решение в начале этого года об увеличении страховых взносов с предпринимателей в Пенсионный Фонд. Триста тысяч предприятий по стране закрылось! Это значит, что людям перекрыли возможность создавать то, что они умеют, продавать его и кормить свою семью. И таких необдуманных решений в принимается много. Кто-нибудь в Думе думает о последствиях развития государства?
— Согласна. Власть так усиленно стремится показать себя злой и нелогичной. Но может все-таки есть в ее шагах что-нибудь и хорошее на ваш взгляд?
— Это очень кратковременные периоды послаблений после регулярных закручиваний гаек. К примеру, так выглядит участие Навального в выборах мэра, где он показал достойный результат, победа Ройзмана в Екатеринбурге. Вы же помните скандал в «Правой партии» Прохорова, когда он хотел туда ввести Ройзмана кандидатом в депутаты Госдумы? Чем это закончилось? Распадом партии! А сейчас Ройзману разрешили участвовать в выборах! Так что единственно хорошим в нашем правительстве я считаю только такие редкие моменты оттепели.
— А надо ли было, по-вашему, баллотироваться Михаилу Прохорову в выборах президента? И есть ли у него реальные шансы на победу в следующих?
— Следующие президентские выборы пройдут очень не скоро, во-первых. А во-вторых, такого шанса нет ни у кого. Богатых, самодостаточных и успешных людей в нашей стране ненавидят. Главная проблема страны — зависть.
— Хорошо… Значит, реальный конкурент нынешнему президенту должен быть крестьянин-землепашец?
— Давайте посмотрим политические системы других стран… Это губернаторы, депутаты, сенаторы, которые после школы выбирают себе карьеру участия в политике в разных степенях… Политика там — такая же наука, как и другие профессии… Из таких людей и выбирают будущего президента… И все попытки стать политиком из другой среды, с кондачка, так сказать, пресекаются на корню.
Нет, встречаются, конечно отдельные личности, которые так радеют за народ, что готовы взять на свои плечи эту ответственность, как Вацлав Гавел — драматург в Чехии, который стал президентом страны. Но это исключения. Как все равно, что у нас возглавил бы страну Солженицын. То есть порядочный, умный и спокойный человек. Смог бы он что-либо сделать для страны? Сложно предугадать. Можно сколько угодно философствовать, но так и не воплотить в жизнь свои знания…
Вообще, Россия сейчас весьма и весьма хаотична. В том числе и в кадровой политике. Мне сегодня сложно понять различные назначения на руководящие посты. Неужели власть настолько пуста и тщеславна, что ей требуются более «шестерки» под боком, нежели профессионалы? Я не люблю советское время, но там был хоть какой-то порядок. Окончил человек институт и отправлялся делиться полученными знаниями на предприятие, и если хорошо работает, значит, дорастет до начальника. А сейчас назначили человека министром, через три месяца все его друзья стали замминистра. О каком порядке можно говорить?
— Может все дело в отсутствии полноценного контроля ООН над странами?
— Я считаю, что надо забыть, что мы великая империя. Главное — сделать так, чтоб самый бедный человек в стране стал богатым! Чтобы мы стали самыми богатыми в мире. Не Голландия, не Норвегия, а именно Россия! Чтобы бедных вообще не было! Все для этого надо сделать! Уровень образования? Высокий! Руками работать умеем? Умеем! Богатства природные такие, каких ни у кого нет! Начиная от нефти, металла, леса, угля… У нас все есть для того, чтобы быть богатыми!
— Не хватает, видимо, железного занавеса, чтобы финансы тратились не на внешнем рынке, а крутились на внутреннем?
— Почему же в Норвегии, в Швейцарии и других богатых странах нет никаких занавесов? Каждый выгодно использует свои преимущества. Может быть смысл в протестантизме и конфуцианстве? В тех религиях, которые говорят: работай, работай и тебе воздастся? Они считают, что легче богатому попасть в рай, нежели бедному протиснуться в угольное ушко. И люди стали становиться богатыми!
— Так в чем же дело? Давайте уберем благотворительность из обихода взамен на грань, за которую человеку не следует выходить в своем богатстве. И тогда у нас автоматически исчезнут бедные!
— И что? Начнется сокрытие своих доходов. Любые внерыночные рамки разрушают систему. Наоборот, 13-ти процентный налог на прибыль — плоская шкала, правильное решение. А налоги на роскошь — бред! Собрать налог обойдется дороже, чем народ получит денег. Яхты же у всех за границей, они ж не подлежат налогообложению! И дорогие виллы, дома — они там! И таких сильно богатых человек — ну сотня может наберется. Из-за ста человек внедрять этот закон?
— Да хоть один! Если все деньги будут сосредоточены у него, как же жить остальным? Но давайте сменим тему. Вы пишите песни из-за неразделенной любви. А первая была какая?
— Первую песню написал где-то двенадцать лет назад. Она называлась «Горькое счастье». И с этого все пошло и поехало.
— Кому она была посвящена?
— Одной девушке, в которую был безумно влюблен. Помню все свои переживания, страдания, мучения… Друзья ее почему-то прозвали «мустанг». Как дикую лошадь…
— Чем же плохи состояния без любви?
— Тем, кто пережил ее хоть раз, хочется повторить снова и снова… Я всегда говорю, что лучше неразделенная любовь, чем отсутствие любви. Но мне бог, видимо, воздает за мучения и страдания творчеством. И в его проявлениях я себя не ограничиваю: помимо стихов и песен, у меня впереди новые этапы — освоение живописи и скульптуры…
— А вам не хотелось хоть раз сменить этот постоянный сценический образ правильного рыцаря?
— Да ладно! Я хулиган внутри! И никакой ни хороший, ни правильный!
— Из любимого вашего рока кто сегодня наиболее привлекателен?
— Я побывал недавно на концерте «Тонкой красной нити». Мне очень понравилась группа. Я по природе авангардист — мне нравится новое! Хотя наверное со стороны как в том анекдоте выгляжу: как ни собирал дома работник швейной фабрики из украденных деталей швейную машинку, у него все пулемет получался… Я как ни пишу песню, так у меня все равно и гармонии советских времен получаются, и слова… Ну что поделать? Да и внешне я на солиста рок-группы не похож. Металлисты ж с длинными волосами, татуировками…
— Так это ж одеть парик — и всех делов!
— Клоунада уже получится… Хотя был у меня один приятель — он на концерты специально ирокез себе прицеплял, потом — снимал…
— Ну почему клоунада? Искусство перевоплощения!
— Нет, не хочу меняться. Я на сцене такой же, как в жизни, — одинаковый. Я даже разговариваю и с очень большим начальником, и допустим с водителем одинаково. И в фильмах меня приглашают сниматься именно как Андрея Ковалева, самого себя.
— Какие мечты не сбылись?
— Да вообщем-то грех жаловаться… Но была мечта играть на контрабасе в оркестре Большого театра. Не сбылась. Была мечта о большой американской машине. Когда мне было лет четырнадцать, я увидел «линкольн». Я такую не купил. Но история не имеет сослагательного наклонения. Теперь надо думать о том, что еще можно успеть! О будущем! Хочется написать еще больше песен. Процесс этот мне нравится. Хочется, чтоб больше людей приходило на концерты. Хочется большой тур, с которым объехать Россию, Украину, Белоруссию. Мое творчество — это не временный прикол. Я постепенный и надолго!

Поделиться ссылкой: